«...Оборинская мифология реальности – не есть дань мифологическому жанру с его развернутым и завершенным легендарным сюжетом. Эпический и аллегорический подтекст – вот что роднит мифологическую живопись художника Оборина с мифологическим жанром как таковым. Обыденная реальность воспринимается художником как антимиф, иногда – антиутопия. Переживание повседневности взращивало в нем осязаемую в красочной плотности глубину и многомерность внутреннего художественного мира-пространства. Перенос в «нереальное» – уже в названиях работ: Звездопад, Танец огня, Лесная нимфа, Оранжевый ветер, Хозяйка медной горы, Привидение, Берендей, Хождение по водам, Феникс, Черные стволы… Танец огня, сарказм «задумчивой» кикиморы, смешной и, одновременно, зловещий Лешак – образы фактурные, темпераментные и  живописные. Это – легкая «подковырка» реальности. В таких «гротесках» есть риск слишком увлечься сюжетом, потянуться за его повествовательностью и в итоге пожертвовать художественностью. Трудно удержать баланс между сюжетом и собственно живописью. У Оборина они органично слиты. Рождается единство образа и выразительных средств – цвета, линии, композиции. Минуя «официальное», Петр Оборин сумел найти собственные образы, пойти собственным путем, раздвигая рамки обыденности,  не ломая, но меняя их. «Искусство – одна из форм природы», – писал он в дневниковых заметках. Часто в названии работ есть занятная топографическая привязка к местности (речка Быковка, Балатовский парк, Соликамская калийная шахта и т.д.) как бы подтверждающие, что увиденное нами на холсте – правда места. Что бы он ни писал, к каким бы темам ни обращался, почти везде «просвечивает» свой мифологический, метафорический подтекст: работая в пермском краеведческом музее, он в 1950-х годах выполнял огромные живописные панно, изображающие легендарных пермских ящеров и ландшафты Пермского периода. Оборин сделал научно-художественную реконструкцию, для него была невозможна плоская интерпретация темы. В придуманном Обориным пространстве живут Музы, помогающие, говоря его же словами, «мир невиданный творить». Петр Оборин тонко сочетает плотную цветовую  фактуру, сочную живописность с  импрессионистической растворенностью контуров. Декоративность – качество, присущее его живописи в целом, и он в этом непревзойденный мастер. Важно, что декоративность никогда не берет верх над художественно-эмоциональной стороной образа, она никогда не становится «плоской». К особенностям его композиции надо отнести совершенно особую пластику певучих круглящихся линий, переходящих одна в другую и преобразующих первоначальный объем, и заставляющих рисунок меняться в зависимости от выбранного ракурса. Для его работ характерна сложная взаимосвязь живописности и линейности...» Ольга Старцева ©